Чтобы не забывалось. Может быть и съездить стоит туда. Письмо Кати Сусаниной.
Вскоре после освобождения белорусского города Лиозно в 1944 году при разборе кирпичной кладки разрушенной печи в одном из домов был найден маленький жёлтый конверт, прошитый нитками. В нём оказалось письмо белорусской девочки Кати Сусаниной, отданной в рабство гитлеровскому помещику. Доведённая до отчаяния, в день своего 15-летия она решила покончить жизнь самоубийством. Перед смертью написала последнее письмо отцу. Номер полевой почты, написанный на конверте, устарел, и письмо не могло попасть адресату. Опубликовано в «Комсомольской правде» 27 мая 1944 года.
Март, 12, Лиозно, 1943 год.
Дорогой, добрый папенька!
Пишу я тебе письмо из немецкой неволи.
Когда ты, папенька, будешь читать это письмо, меня в живых не будет. И моя священная просьба к тебе, отец: покарай немецких кровопийц. Это завещание твоей умирающей дочери.
Несколько слов о матери. Когда вернёшься, маму не ищи. Её расстреляли немцы. Когда допытывались о тебе, офицер был её плёткой по лицу, мама не стерпела и гордо сказала, вот её последние слова: «Вы не запугаете меня битьём. Я уверена, что муж вернётся назад и вышвырнет вас, подлых захватчиков, отсюда вон!» И офицер выстрелил маме в рот...
Папенька, мне сегодня исполнилось 15 лет, И если бы сейчас ты встретил меня, то не узнал бы свою дочь. Я стала очень худенькая, мои глаза ввалились, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идёт кровь — у меня отбили лёгкие. А помнишь, папа, два года тому назад, когда мне исполнилось 13 лет? Какие хорошие были мои именины! Ты мне, папа, тогда сказали: «Расти, доченька, на радость большой!» Играл патефон, подруги поздравляли меня с днём рождения, и мы пели нашу любимую пионерскую песню.
А теперь, папа, как взгляну на себя в зеркало — платье рваное, в лоскутках, номер на шее, как у преступницы, сама худая, как скелет, - и солёные слёзы текут из глаз. Что толку, что мне исполнилось 15 лет. Я никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят голодные, затравленные овчарками. Каждый день их уводят и убивают.
Да, папа, и я рабыня немецкого барона, работаю у немца Шарлэна прачкой, стираю бельё, мою полы. Работаю очень много, а кушаю два раза в день в корыте с «Розой» и «Кларой» - так зовут хозяйских свиней. Так приказал барон. «Русс была и будет свинья»,- сказал он. Я очень боюсь «Клары». Это большая и жадная свинья. Она мне один раз чуть не откусила палец, когда я из корыта доставала картошку.
Живу я в дровяном сарае: в комнату мне входить нельзя. Один раз горничная полька Юзефа дала мне кусочек хлеба, а хозяйка увидела и долго била Юзефу плёткой по голове и спине.
Два раза я убегала от хозяев, но меня находил ихний дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье и бил ногами. Я теряла сознание. Потом на меня выливали ведро воды и бросали в подвал.
Сегодня я узнала новость: Юзефа сказала, что господа уезжают в Германию с большой партией невольников и невольниц с Витебщины. Теперь они берут и меня с собою. Нет, Я не поеду в эту трижды всеми проклятую Германию! Я решила лучше умереть на родной сторонушке, чем быть втоптанной в проклятую немецкую землю. Только смерть спасёт меня от жестокого битья.
Письмо уберу под выдв (неразборчиво)
Не хочу больше мучиться рабыней у проклятых, жестоких немцев, не давших мне жить!..
Завещаю, папа: отомсти за маму и за меня. Прощай, добрый папенька, ухожу умирать.
Твоя дочь Катя Сусанина...
Моё сердце верит: письмо дойдёт.
Письмо находится в Мемориальном комплексе на месте концлагеря в деревне Красный Берег
Это памятное и страшное место называют еще «детской Хатынью». В 1943 году в деревне Красный Берег Жлобинского района нацисты создали донорский концлагерь для детей. Сейчас на его месте расположен мемориал, покидая который большинство посетителей не могут унять слёзы…
Невинные жертвы
Фашисты заняли Красный Берег 5 июля 1941 года. В деревне они создали крупный пересыльный пункт. Здесь же, в бывшей панской усадьбе, располагался военный госпиталь, нуждавшийся в больших количествах донорской крови.
В 1943 году на территории местного учебного хозяйства гитлеровцы организовали донорский детский лагерь, через который прошло около 15 тысяч человек, в том числе 12 тысяч детей из разных уголков Беларуси и СССР.
В основном это были девочки 8-14 лет с первой группой крови и положительным резус-фактором.
До последней капли…
Согласно информации на официальном сайте Жлобинского райисполкома, лагерь был сборным пунктом, где дети проходили медицинское обследование и отправлялись в Германию как доноры для раненых. Известно, что таким образом были отправлены около 2 000 детей Рогачевского, Добрушского и Жлобинского районов.
Историк и экскурсовод мемориального комплекса Александр Манкевич утверждает, что в Германию увозили только часть узников. По его мнению, кровозабор «до последней капли» гитлеровские «врачи» производили прямо в краснобережском концлагере, причем жестоко экспериментировали и применяли особые методы, описание которых шокирует своей бесчеловечностью. В общей сложности, в концлагере погибло более 5 тысяч человек.
Мемориальный комплекс был открыт на месте бывшего детского концлагеря только в 2004 году, хотя проект мемориала был готов к реализации еще в 1990-х годах. Его разработал белорусский архитектор Леонид Левин, известный, прежде всего как один из соавторов мемориального комплекса «Хатынь».
Комплекс, посвященный жертвам фашизма в Красном Берегу, представляет собой Площадь Солнца с восемью расходящимися по яблоневому саду аллеями-лучами. Основными объектами мемориала являются:
Скульптура девочки на входе в комплекс. Истощенная и худенькая, девочка в отчаянии вздымает вверх тонкие руки, будто пытается защитить себя от всех кошмаров и ужасов нацистской «фабрики смерти».
«Белый класс». Композиция из пустых школьных парт белого цвета. Этот класс называют еще мертвым. Находится на главной аллее («Луч памяти»).
Письмо Кати Сусаниной. Текст реального письма 15-летней девочки на фронт отцу – на черной доске перед «Мертвым классом». Письмо нашли в 1944 году в Лиозно как «завещание умирающей дочки». Девочка написала его перед тем, как совершить самоубийство, чтобы не ехать в Германию.
Кораблик Надежды. Этот символ-памятник находится в центре экспозиции. На белоснежных парусах начертаны детские имена.
Детские рисунки. Более 20 художественных работ в витражах располагаются за кораблем Надежды. Они также проникнуты светлыми эмоциями, изгоняющими мрак смерти.
Яблоневый сад как важная часть мемориальной композиции. Символ пролитой крови, памяти и надежды.
